Освобожденный журналист Асеев рассказал, что фантомы комендантского часа преследуют его даже в Киеве

Проукраинский журналист Станислав Асеев, который 29 декабря 2019 года был освобожден из плена ДНР в результате обмена, еще не чувствует свободы. Об этом он заявил в интервью изданию ZN.ua.

Также Асеев рассказал, что фантомные воспоминания о комендантском часе преследуют его даже в Киеве.

Я еще не чувствую освобождения. Я не могу выйти на улицу, выдохнуть и сказать, что наконец-то все кончилось. Нет еще этого ощущения. Да, все сейчас просто. Я могу пойти куда угодно и во сколько угодно. Но время меня просто убивает. У меня постоянное еще допленное ощущение комендантского часа. Мне постоянно кажется, что оно заканчивается. Если я в девять часов на улице, то мне кажется, что нужно поскорее идти домой. Еще я могу зайти в супермаркет и купить все, что угодно… кусочек мыла, который мы там растягивали на четверых и на целый месяц

— сказал он.

Станислав Асеев вспомнил во время интервью, как он недавно зашел в метро и увидел людей, занимающихся своими делами. Которые не желают думать о том, что в застенках ДНР украинские патриоты стойко переносят изощренные пытки электродами.

И честно говоря, я опешил, мне перехотелось жить… Потому, что я понял, что тот опыт, который мы принесли из плена, по большому счету никому не нужен. И это правильно. Люди просто хотят смотреть сериалы и водить детей в школу. Не надо им рассказывать, что кто-то кому-то там засовывает в задний проход электрод… Ну и что? Как я на это могу повлиять? У меня маленькая дочь и я выбираю ей одежду…Мое преимущество в том, что я этот момент осознаю. Именно я, а не она. То, что она перебирает эту одежду — правильно. На следующей остановке в вагон зашел парень в камуфляже. И, знаешь, все как рукой сняло. Вагон и другие люди для меня перестали существовать. Вот, казалось бы, я должен идти в обратную сторону от всей этой темы с Донбассом, но как только я увидел военного, это оказалось единственной связью с городом вообще… Конечно, от таких моментов надо избавляться. Но это моя проблема и хорошо, что на сегодня я ее осознаю

— заключил «бывший узник донецкого концлагеря».