Доказал бессилие Украины перед радикалами: история одесского политзаключенного

Политическая жизнь Одессы всегда отличалась от жизни остальной Украины: местные советы пестрили количеством фракций и партий, даже местная ячейка «Партии регионов имела 5-6 групп влияния. Здесь было несколько десятков телеканалов, присутствовал здоровый плюрализм.

По таком же пути пошло и Куликово поле, присутствующие там разделились на несколько фракций: коммунисты объединились вокруг движения «Боротьба; русские националисты и имперцы – вокруг «Славянского единства; остатки актива, недовольные попустительством киевских бонз, – вокруг погибшего 2 мая депутата Вячеслава Маркина; были свои ячейки у казаков и православных активистов.

Я присоединился к нейтральной и умеренной «Одесской дружине. На Антимайдане я занимался привычным делом: организовывал безопасность Куликова поля. Мы были очень разными с точки зрения взглядов на будущее Одессы и Украины, но нас объединяло желание не допустить разгула нацистского шабаша в родном городе. 



В отличие от Донецка, Одесса продолжала «водить хороводы

Для меня события 2 мая не были случайностью, а даже в чем-то напрашивались, исходя из складывающегося положения. В отличие от Донецка или Луганска, решившихся на радикальный сценарий, одесский Антимайдан продолжал «водить хороводы, пытался договориться то с майдановцами, то с местной властью, то даже с нелегитимным Киевом. За пару месяцев одесское движение, подобно немцам под Москвой, потеряло инерцию, тогда как майдановцы копили силы и сосредотачивались.

Судьба миловала меня от ареста или гибели во время трагических событий начала мая, но моя борьба только начиналась. Куцые попытки возродить движение Антимайдан после сожжения людей в Доме профсоюзов не увенчались успехом: большинство лидеров бежали из страны, актив был арестован, в Донбассе началась полноценная война, а правоохранители стали предельно жестко обращаться с пророссийскими оппозиционерами.

В столкновениях во время майских событий был убит мой друг Евгений Лозинский. Имя убийцы было всем известно, его вина доказана неравнодушной общественностью – это Сергей Ходияк. Надежды на украинское правосудие, объявившее сожженных антимайдановцев преступниками, а убийц – спасителями Одессы, у меня не осталось, и я решил отомстить лично.



Одесское СИЗО, тюрьма и обмен 

Меня арестовали летом 2015 года, более чем через год после печально известной даты. Своей вины я отрицать не стал, сделал это намеренно, хотел своим поступком показать бессилие украинского правосудия перед радикалами. Доказал ли я что-либо – судить не мне, но, учитывая внимание СМИ к моему делу, кажется, что все не зря.

Наверное, читателю тяжело поверить, но я в целом выступаю против антигуманных методов и самосудов. Я – за прозрачную и независимую судебную систему. И в обычных условиях я никогда бы не решился на такой шаг, на такую попытку. Но я чётко для себя решил: если и буду отвечать, то только перед всевышним, а не перед оккупационным, нацистским судом. И я не мог смотреть, как по любимой Одессе свободно ходит убийца моего друга, кстати, он до сих пор не осужден.

Я долго ждал, что суд начнет рассмотрение его дела, но этого так и не произошло, и я решил взять правосудие в свои руки. Через знакомую я нашел исполнителей среди бывших сотрудников милиции Луганска, недовольных правящим режимом, согласившихся физически ликвидировать Ходияка. Как оказалось, это были подставные лица. По их показаниям я, собственно, и оказался за решеткой. Но это я уже узнал, к сожалению, когда был арестован. Меня довольно долго не включали в список на обмен, так как очень хорошим другом Ходияка оказался Игорь Мосийчук, бывший депутат Верховной Рады. Он лично следил за моим делом.