Кошмар современного феминизма

Писатель и публицист Дмитрий Ольшанский — о феминизме, как он есть.



«Легко заметить, что феминизм — это просто-напросто гендерный национализм.



Читаешь сердитый манифест очередной ведьм…, то есть, простите, осознанной авторки, — и сквозь строй рациональных вроде бы аргументов пробивается элементарная основа всего того, что говорится: мужчины плохие-плохие-плохие, женщины хорошие-хорошие-хорошие.



И если мысленно выключить содержание и слушать такого рода выступления как музыку — обнаруживается ровно та же самая мелодия, что и в дискуссиях про Карабах, Абхазию, Косово или Крым.



“Это они во всем виноваты”.



Но есть один момент.



Дело в том, что каждая нация вообще-то может спокойно обойтись без другой. Ну, не любая. И нельзя сказать, что она обойдется без какой угодно другой, но без тех именно соседей, с которыми имеет место спор вокруг пограничных земель и пограничных же людей, — чаще всего может.



А ко всему остальному миру эта нация претензий обычно и не имеет. Что Азербайджану, Армении, России или Сербии делить с Уругваем, Вьетнамом или Фиджи?



Но когда ровно та же самая склочная непримиримость обращается вместо соседнего народа за забором — на второй пол, — это тупик.



Идея, что мы просто вычеркнем плохое мужское и заживем — это идея разрушительная, больная, и как такие идеи воплощаются на практике, хорошо видно на примере всяких однополых сообществ вроде женской зоны.



Больше того — смело выскажусь — даже такое вроде бы благочестивое место, как женский монастырь, а все-таки бывает и там какая-то садистическая задавленность и тяжелая атмосфера.



Мужские однополые сообщества чуть-чуть лучше — просто потому, что мужчины намного хуже владеют тем, что в современном мире называется пассивной агрессией, реже интригуют и манипулируют, и если уж ссорятся, то прямо и просто, и если не хотят видеть друг друга, то разбредаются как медведи, но не источают яд сквозь как будто бы дружбу и близость, — но и в мужском однополом обществе тоже радости мало.



Отдельно неприятно еще и то, что двадцатый век — после бесконечной истории условно традиционного мира, где мужчины и женщины были сложно и строго разделены, — уже создал новую норму дружбы, любви и “единства в различиях”, когда мы разные, равные и вместе, — но тут вмешалась мрачная пропаганда тоталитарного “сестринства” и начала ломать все либеральные достижения прошлой эпохи.



Девочки, не верьте пропаганде.



Мужчины и женщины одинаково в чем-то очень хороши, а в чем-то плохи, и каждое выступление на тему “все зло от…” — это выступление патологическое, и не будет от него никакого добра.



Ну, а для темных чувств у нас есть соседние государства.







Дмитрий Ольшанский